Подвиг Пресвятой Богородицы

(Евангелие от Луки, 54 зачало, глава X, стихи 38-42, глава XI, стихи 27-28)

В Православной Церкви кроме Священного Писания, которое занимает важнейшее место в ее учении и сознании каждого истинного христианина, существует еще и Священное Предание. Богословски более точно сказать, что Священное Писание является его частью. По предположениям церковных историков, только через полтора десятка лет после основания Христианской Церкви была написана первая книга Священного Писания Нового Завета – Евангелие от Матфея. Все книги, вошедшие впоследствии в новозаветный канон, были составлены во второй половине и конце I столетия, когда появилась его последняя по времени книга – Евангелие от Иоанна. Возможно, писания Нового Завета были впервые пересмотрены, отделены от писаний недостоверных и собраны воедино именно апостолом Иоанном Богословом или учеником апостола Петра – святым Климентом Римским.

Таким образом, Церковь около половины столетия существовала без Священного Писания. Чем же руководствовались христиане первых времен? Именно Священным Преданием. Конечно, книги Нового Завета по своему значению являются основной частью христианского Священного Предания, но существует и другая его часть, которая постепенно оформлялась в церковные догматы и правила. Это все то, что жило в христианском сознании и передавалось верующими изустно из поколения в поколение как нечто дорогое, важное, составляющее сущность православной веры. Святые отцы не изобретали ничего нового, защищая догматы, представляющие собой именно древнее Предание, которое передано от апостолов и первых христиан, тщательно хранится и оберегается, потому что в нем заключается жизнь Церкви. Обратимся ко временам ветхозаветных праведников, живших до появления первой книги Моисеева закона. Чем они руководствовались в своей духовной жизни? Конечно, Священным Преданием, которое хранилось от Адама до Моисея и которое Моисей изложил в книге Бытия. Однако мы не должны думать, что эта библейская книга – просто записанные по памяти рассказы старцев. Нет, Дух Святой удостоверял Моисея, чтό в дошедшем до него предании человеческое и потому недостоверное, а чтό истинное, что нужно сохранить для потомков.

Введение во храм Пресвятой Богородицы не описано в Священных книгах Нового Завета – ни в Евангелиях, ни в Деяниях апостолов или их посланиях. Но православные христиане празднуют это событие с древнейших времен. И если даже было время, когда этот праздник еще не отмечался (не знаю точно, когда он был установлен; возможно, во времена Византийской империи), но само великое событие – Введение во храм Пресвятой Богородицы – и все то необыкновенное, что ему сопутствовало, безусловно, сохранялось в памяти христиан.

Как вы знаете, Пресвятая Богородица родилась по чудесному благовестию Архангела Гавриила, когда Ее родители Иоаким и Анна уже потеряли надежду иметь детей. И поныне известно то место в Иерусалиме, где стоял их дом. Известно даже и то, где в нем находилась комната, в которой, по Преданию, произошло Рождество Пресвятой Богородицы. Иоаким и Анна обещали посвятить свою Дочь Богу. Они были уже в преклонном возрасте и, возможно опасаясь, что скоро отойдут ко Господу, решили не откладывать надолго исполнение своего обета. Как только Отроковица Мария, воспитывавшаяся в родительском доме, немного подросла, они стали готовиться исполнить обещанное. Иоаким и Анна собрали своих родственников и чистых дев и с горящими свечами повели Ее в храм Господень.

Храм в то время был единственным местом, где можно было приносить Богу истинные жертвы. Он состоял из нескольких дворов. В одном дворе молились принявшие истинное вероисповедание язычники, которых не пускали в храм Соломона, потому что они сохраняли некоторые языческие обычаи и брезговали отдельными иудейскими обрядами, например обрезанием. Далее, под открытым небом, был расположен двор, в котором молились женщины. Потом – двор, где молились мужчины, затем двор, где молились и приносили жертвы священники, и наконец – собственно святилище. Оно представляло собой прямоугольное здание, сложенное (как предписывал Моисеев закон) из нетесаных камней, обшитое деревом и украшенное золотом и резьбой по камню. Хотя его двери всегда были отверсты, но входили туда только священники с жертвой. И один раз в году только первосвященник входил во вторую часть святилища, которая имела кубическую форму и была огорожена завесой, – Святая Святых. В древности там находились ковчег завета, Моисеевы скрижали, жезл Аарона и манна. Все эти священные предметы, которые были уничтожены во время штурма Иерусалима вавилонянами или утеряны после вавилонского пленения иудеев, символизировали воплощение Сына Божия и Саму Богородицу. Как вы знаете, в псалме говорится: «Воскресни, Господи, в покой Твой; Ты и кивот святыни Твоея» (см. Пс. 131, 8). Ковчег завета, или кивот, что одно и то же, был прообразом Божией Матери. Он представлял собой деревянный ящик, обложенный золотыми досками и украшенный изображениями Херувимов, но до времени введения Пресвятой Богородицы во храм он не сохранился, в знамение того, что в храме должен находиться истинный ковчег завета – Сама Пресвятая Дева Богородица. И как в кивоте завета лежала манна, так и Божия Матерь родила Манну, сшедшую с небес, – Сына Божия.

Отроковице было тогда всего три года, и, конечно же, Она не могла поступать совершенно осознанно, как поступают люди взрослые: сначала обдумывают свое намерение, потом исполняют его. Произошло нечто невиданное – Дева Богородица прошла через все дворы храма: через двор язычников, двор женщин, двор, где молились мужчины. Движимая благодатью Святого Духа, как бы мы сейчас сказали, – бессознательно, вступила в тот двор, куда имели право входить только священники для молитвы и жертвоприношений. Навстречу Ей, видимо, удивленный этим необыкновенным зрелищем, вышел сам первосвященник. И вдруг Она начинает подниматься по ступеням, ведущим в святилище. Ступени были так круты, что даже мужчина поднимался по ним с трудом. Восходить по ним имел право только священник, причем на каждой ступени он должен был воспевать определенные псалмы.

В таких необыкновенных случаях, когда человеческий разум оказывается бессильным и можно было ожидать только внушения свыше, первосвященник должен был вопрошать Бога о том, что нужно делать. Известно, что ветхозаветные первосвященники носили на груди так называемый наперсник с двенадцатью драгоценными камнями по числу колен Израилевых. Когда нужно было узнать волю Божию относительно какого-либо события, Господь давал ответ через этот наперсник, или иначе – урим и туммим (иудейский историк Иосиф Флавий отождествляет камни, пришитые к наперснику, с уримом и туммимом). Он представлял собой золотую дощечку с драгоценными камнями, и через него первосвященнику подавался особый знак. О том, каков был этот знак, существуют разные предположения. Например, тот же Иосиф Флавий говорит, что драгоценные камни на наперснике уже двести лет до того времени, как он начал писать историю иудеев, не сияли. Отсюда можно сделать вывод, что когда священник вопрошал об угодном Богу, то камни начинали сверкать. Есть и другое мнение, что они издавали некий звук. Однако дословно «урим и туммим» переводится как свет и совершенство, поэтому нужно думать, что и ответ, скорее всего, выражался в сиянии. Причем Господь отвечал первосвященнику (а через него и всем израильтянам) не ради его собственного достоинства, но ради его сана и завета, заключенного Богом с еврейским народом. Известно также, что у первосвященника на плече была пряжка с камнем, которая придерживала одежду. Во время богослужения этот камень тоже светился. Происходило это не потому, что были подобраны специальные камни, а потому, что действовала Божественная благодать.

Итак, вопросив Бога, нужно ли пустить Отроковицу в храм, первосвященник увидел, что его наперсник засиял. Тогда, не колеблясь более ни мгновения, он ввел Ее во святилище. Но Она не остановилась и здесь: объявший Деву Марию Святой Дух, повлек Ее дальше. Пресвятая Дева направилась во Святая Святых. Первосвященник вновь вопросил Бога, нужно ли допускать Ее туда. И камни наперсника засияли ослепительным блеском. Тогда первосвященник ввел Ее и во Святая Святых.

Надо полагать, что Отроковица погрузилась в глубокую, пламенную молитву. Ожидая окончания молитвы, первосвященник думал, что Она вскоре выйдет, но Она сделать это не захотела. Первосвященник изумился и снова вопросил Бога, позволить ли Ей остаться там? И наперсник засверкал еще ярче… Здравый смысл подсказывает нам, что все происходило именно так, иначе израильское общество во главе с первосвященником, священниками и законниками не допустило бы, чтобы Отроковица пребывала во Святая Святых. По закону не только женщина, но и непосвященный мужчина никогда не входил во двор священников, а тем более во Святая Святых. Первосвященник ввел Пресвятую Богородицу туда, куда сам входил только раз в год. Представьте себе: один человек, избранный из многих людей, притом не по достоинству, а по происхождению (он должен был происходить из рода Ааронова), мог туда войти лишь раз в год. Поскольку в то время было несколько первосвященников, которые чередовались, то за всю свою жизнь каждый из них, может быть, только несколько раз входил во Святая Святых. И вдруг по этому необыкновенному знамению, явленному через урим и туммим, то есть по сверканию, которого не бывало, может быть, столетия за недостоинство евреев, первосвященник взял Деву и ввел Ее во Святая Святых.

С тех пор Пресвятая Дева находилась там на протяжении всего пребывания в храме Господнем. Только на ночлег Она удалялась в здания, которые находились при храме и в которых обычно проводили свои дни люди, посвятившие себя Богу. Это были отдельные здания для девиц и для назореев (мужчин, давших Богу на определенное время обет целомудрия и воздержания). То, что люди давали на некоторое время обет воздержания, было привычным для израильтян, в особенности, если такой обет давали мужчины. Но то, что дала обет безбрачия Дева, причем не на время, а навсегда, было событием новым и изумительным, потому что многочадие считалось у израильтян великим благословением. Еврейские женщины почитали за счастье вступить в брак.

Весь день Богородица проводила в молитве, чтении Священного Писания и рукоделии. Это была первая Безмолвница, первая Монахиня. Она пребывала в воздержании и лишь один раз в день вкушала небесную пищу, которую, как изображено в символической форме на одной иконе, приносил Ей Ангел Господень. Эта пища необыкновенным образом Ее укрепляла. Пребывая в самом святом месте, какое тогда только было на земле, движимая Божией благодатью, Она искала способ помочь не только богоизбранному израильскому народу (в то время составлявшему истинную Церковь), но и всему страждущему, плененному всевозможными заблуждениями и суевериями человечеству. Дева Мария стала изобретательницей или возродительницей непрестанной молитвы – той самой молитвы, которую потеряли наши прародители Адам и Ева после грехопадения. Пребывание в непрестанном богообщении было естественным состоянием человека, но, послушав совета лукавого змия, прародители прельстились и потеряли Божию благодать, а вместе с ней и непрестанную молитву. Но мало того, что Божия Матерь вновь изобрела это великое делание, – Она не нашла ничего лучшего, как только непрестанно молиться о том, чтобы ускорить время пришествия Христа – Мессии. Своим смиренным сердцем Она понимала, что сам человек никакими великими делами не в силах помочь этому и тут нужна только молитва к Богу. А чтобы упросить Его, нужно молиться непрестанно, не останавливаясь ни на мгновение. И Пресвятая Богородица стала просить. Может быть, сначала это была молитва только о Своем спасении, потом, поскольку благодать (а законы ее действия для всех одинаковы) все больше и больше действовала в Пресвятой Деве, Она стала испытывать и любовь к людям. И эта сердечная, действующая в душе любовь требовала того, чтобы молиться об израильском народе и потом обо всем человеческом роде. Божия Матерь постоянно упражнялась в молитве обо всем человечестве. Этим подвигом непрестанной молитвы, все более очищаясь и приобретая Божественную благодать, Она сделала Себя достойной того, чтобы в Нее вошел Сын Божий и через Нее явился в мир. Но Пресвятая Дева Богородица совершенно не думала о том, что Она станет такой избранницей Божией. Она не могла и представить Себе, что от Девы может родиться Сын Божий, Господь Иисус Христос. Ведь Она обрекла Себя на молитвенный подвиг, дала обет девства, отказавшись тем самым от брака и деторождения. Во время молитвенного подвига Пресвятая Богородица приобрела совершенное и полное смирение. И эти чистота и смирение сделали Ее, неожиданно для Нее Самой, Матерью Божией.

Да, Пресвятая Дева имела первородный грех – наклонность ко греху, присущую всем людям, но Своим подвигом Она Себя предочистила и никогда не согрешила даже мыслью. Грех, который присутствовал в Ней как некая возможность, никогда не стал действительностью. Она победила его Своим произволением, каждое мгновение выбирая добро и отвергая зло.

По существовавшему тогда закону, когда девице исполнялось четырнадцать лет, ее выводили из храма и выдавали замуж. Но Пресвятая Дева сказала, что не хочет вступать в брак. Старцы-священники знали о Ее святости (это ясно из того, что они позволяли Ей на протяжении более чем десяти лет находиться во Святая Святых) и, посовещавшись, как выйти из этого положения, пришли к выводу о том, что нужно выбрать Ей, как бы мы сейчас сказали, опекуна – вдовца из Ее рода, который под видом брака охранял бы Ее девство. Другой возможности не было, так как в то время монашества, в современном его понимании, не существовало. Известно, что были отдельные общины, в которых подвизались, воздерживаясь от супружеской жизни, мужчины, но для женщин это было нечто небывалое: девиц или вдовиц, обещавших вести целомудренную жизнь, не было.

Священники сочли намерение Отроковицы богоугодным и призвали двенадцать вдовцов из рода царя Давида. Для избрания такого мнимого супруга жезлы всех старцев (жезл был символом начальника рода) отнесли в храм. После молитвы жезл Иосифа, которого мы теперь называем Иосифом Обручником, расцвел так же, как некогда расцвел жезл Аарона. Иосиф жил в городе Назарете, куда он и привел Деву Марию. Именно в этом городе через некоторое время произошло великое чудо Боговоплощения. Ангел Господень, явившийся Богородице в день Благовещения, возвестил, что через Нее воплотится Сын Божий, вторая Ипостась Пресвятой Троицы. Господь наш Иисус Христос заимствовал у Богородицы человеческую природу, явился в мире как Человек и спас всех нас Своей проповедью, Крестными страданиями и Воскресением из мертвых.

Когда мы говорим об особом избранничестве Божией Матери, то часто забываем о Ее личном подвиге, подъятом ради того, чтобы приблизилось великое событие – воплощение Сына Божия, пришествие в мир Мессии (об этом мечтали прежде всего истинные израильтяне и этого, может быть, смутно, но ожидали и многие языческие народы, по крайней мере, лучшие из язычников). Мы забываем о том, что Божия Матерь не просто была избрана Богом, но Сама Себя соделала достойной этого. Апостол Павел говорит, что есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные; и одни в почетном, а другие в низком употреблении (2 Тим. 2, 20), и тут же добавляет, что каждый из нас может сделать себя избранным сосудом. Мы видим, что избранничество зависит не только от того, предуготовлен ли к нему человек своим воспитанием, происходит ли он от благочестивых предков, но еще и от личного его подвига. Как деревянный сосуд может самоочищением превратиться в золотой, так и золотой стать сосудом для низкого употребления. И Божия Матерь молитвенным подвигом предочистила Себя и сделалась достойной принять Сына Божия.

Сегодня мы вспоминаем не только само Введение во храм, но и то, ради чего Пресвятая Богородица вошла туда и ради чего Она подвизалась. Она заняла место, которое когда-то предназначалось Ее прообразу, ковчегу завета, и теперь Она Сама сделалась живым Ковчегом, предочистилась, подготовилась и вышла на новый подвиг – Дева стала Божией Матерью. Вот какое событие предлагает нам сегодня для богомыслия Предание Православной Церкви.

Мы почитаем великих людей и восхищаемся своими знаменитыми соотечественниками: полководцами, царями, князьями, а иногда прославляем даже людей, не достойных этого за свои злые и страшные дела, людей противящихся Христу. Но гораздо более велик Человек, о Котором мы говорили сегодня. Мир по-настоящему не осознает этого, но слава Пресвятой Девы Богородицы не исчезнет в сем веке, как бы ни хотели того противники Церкви и Божией Матери, а в будущей жизни превзойдет славу всех людей и Ангелов. И если Бог нас помилует, то и мы увидим славу величайшей из всех сотворенных существ – Божией Матери.

4 декабря 1996 года