Что значит быть христианином?

В первое воскресенье после праздника Пресвятой Троицы всегда совершается память всех святых. И это знаменательно. Церковь тем самым поучает нас, что святые освятились не своими подвигами и усердием, а благодатью Святого Духа. Наше же усердие в очах Божиих является лишь доказательством нашей искренности. Видя настоящее, деятельное, а не только декларируемое усердие человека, Дух Святой освящает его и делает таким, что в глазах обыкновенных, нерадивых людей, каковы все мы, он выглядит святым. В подлинном же смысле святым можно назвать только Единого Бога.

Словами Самого Господа Иисуса Христа Церковь говорит нам о том, чтό необходимо, чтобы стяжать благодать Святого Духа, какое расположение души и поведение нужны нам для того, чтобы стать истинными христианами. «Всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (ст. 32–33). Здесь прежде всего имеется в виду буквальное исповедание, при котором человек не только утверждает на словах, что он христианин, но и живет во Христе. Даже подвергаясь гонениям, христиане не должны стыдиться Христова учения, но должны быть готовыми отдать за него и свою жизнь. Совсем недавно, начиная с 1918 года, в нашей стране верующие люди в большей или меньшей степени преследовались большевиками, особенно в сталинское время. Многие христиане в этих условиях проявили истинную ревность – положили свои души ради верности Господу Иисусу Христу и стали мучениками или исповедниками. Но другие оказывались немощными и отрекались от Христа или от своего служения, предавали друг друга, хотя им, может быть, недавно казалось, что они представляют собой нечто особенное, поскольку занимают высокую должность в Церкви и почитаются всеми как духовные люди. Иногда при таких испытаниях более ревностные на вид люди оказывались, напротив, более немощными.

Как председатель комиссии по канонизации святых в Екатеринбургской епархии я сталкиваюсь с документами допросов священнослужителей, духовенства и верующих мирян, которые во времена Сталина подвергались преследованиям. И мы видим удивительные вещи – незаметные, казалось бы, люди проявляли мужество, а имевшие славу ревностных подвижников или выдающихся духовников оказывались предателями.

Испытание обнаруживает тайное сердца человеческого. Конечно, мы не будем осуждать этих немощных людей, потому что они, может быть, загладили свои преткновения и падения покаянием. Но сделаем отсюда вывод, что исповедовать Господа Иисуса Христа не так просто, как нам представляется сейчас, когда у нас нет никаких неприятностей. Мы именуем себя христианами и подчас нас за это даже больше уважают, в особенности священнослужителей. А нужно быть христианами на деле.

Что же значит быть христианином на деле? Это значит жить во Христе, жить перед Богом, не ожидая похвал от людей. Спаситель сказал: «Кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным» (ст. 32), имея в виду отнюдь не то легкое и приятное исповедание в дни благополучия, которое вызывает даже особенное уважение к таким мнимым исповедникам. Нет, доказательство нашей любви и преданности Богу, признак нашего общения и единения с Ним – это исповедничество в дни гонений и презрения. Испытания обнаруживают, имеем ли мы единение с Богом, без которого нам не устоять, ибо без соединения нашей немощной человеческой силы, нашего слабого усердия с Божественной помощью невозможно победить никакие искушения.

Тот, кто в дни мира и покоя не стяжал единения с Богом, оказывается беспомощным в дни скорбей. Скорби – это не только гонения в буквальном смысле слова, но и вообще презрение людей. Если мы, называя себя христианами, стыдимся жить по-христиански, потому что хотим быть как все, то, значит, это незаметное гонение на веру делает нас отступниками, хотя на словах мы как будто бы искренние христиане. Но показывают все не слова, а дела. Подчас перед людьми мы на словах исповедуем Господа, а ведем себя так, что они не видят, чтобы мы были христианами. Таким «исповеданием» мы только соблазняем людей и заставляем их относиться к христианству с презрением.

«Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (ст. 37). Теоретически мы принимаем эти слова, но в жизни, когда нам нужно выбирать между верностью Господу, следованием Его заповедям и любовью к нашим близким, мы, даже не колеблясь, избираем любовь к близким людям и готовы пойти на любой компромисс со своей совестью, лишь бы только они были счастливы и жили в благополучии. Таким образом мы показываем, что на самом деле любим своих родных больше, чем Господа Иисуса Христа. Иногда даже бывает так, что мы своим неверующим родственникам желаем не спасения души, а только материального благополучия и здоровья. И видя в этом их счастье, мы не думаем молиться о том, чтобы они покаялись, стали жить чистой нравственной жизнью, по-христиански и обрели душевный покой.

«И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (ст. 38). Что это значит? Под следованием за Господом имеется в виду, конечно же, не буквальное хождение вслед за Ним, – для нас это невозможно, – а нравственное, духовное, то есть исполнение заповедей. Нам часто кажется, что мы испытываем искреннюю, глубокую любовь к Богу, но, стараясь исполнять Его заповеди, мы оказываемся совершенно неготовыми претерпеть ради них скорби, которые Спаситель образно называет крестом. Мы считаем, что за исполнение заповедей мы заслуживаем утешения и наград, причем не только духовных, но даже и земных, и хотим получить их от Бога. И когда вследствие того, что мы исполнили заповедь, нас посещает какая-либо скорбь, – например, приходится потерпеть клевету или человеческую неприязнь – мы воспринимаем это как наказание Божие за то, что мы что-то делаем не так. Мы оставляем заповедь, стараясь всеми силами избавиться от своего креста, хотя он посылается всякому, кто предан Богу. Можно сказать, что сам этот крест и является нашей наградой, а не то, что мы хотим получить от Бога. Следуя за Господом, мы должны нести свой крест – должны быть готовы претерпеть страдания.

«Тогда Петр, отвечая, сказал Ему: вот, мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам?» (ст. 27). Апостол Петр здесь является как бы олицетворением всех угодников Божиих, тех, кого мы именуем святыми, кто воистину исполнил повеление Спасителя и ради Него отрекся от всего.

«Иисус же сказал им: истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых. И всякий, кто оставит думы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или зймли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (ст. 28–29). Что значит «получит во сто крат» больше? Можно ли понимать, что мы получим во сто крат больше домов, братьев и сестер? Некоторые подвижники благочестия считают, что истинные христиане, особенно избравшие монашеский подвиг, отрекшись от мира и от родственников, обретают во сто крат больше братьев и сестер в лице других монашествующих, живущих по всему миру. И мы, если бы были истинными христианами, то обрели бы в лице всех православных христиан во сто крат больше духовных родственников. Однако поскольку для нас кровная связь гораздо важнее, чем духовная, то мы, как будто бы избравшие христианский образ жизни, испытываем гораздо большее тяготение и любовь к родным по плоти, чем к родным по духу. Поэтому на нас не исполняется обещанное Господом. Но более правильно понимать слова «получить во сто крат» в сугубо духовном смысле: отказавшись от утешения, которое люди получают при общении со своими родственниками, мы в этой жизни получаем во сто крат большее утешение, бывающее от общения с Богом, а перейдя границу смерти, не умираем, но наследуем жизнь вечную.

«Многие же будут первые последними, и последние первыми» (ст. 30). Казалось бы, все просто – необходимо отречься от мира, оставить своих родственников. Но это не всегда возможно и не всегда необходимо. Одни люди свободны и могут, так сказать, заранее отказаться от связей, которые помешали бы им всецело устремиться к духовному. Другие – обременены семьями и потому оставить родных для них означало бы поступить жестоко. И апостол Павел говорит: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1Тим. 5, 8). Как же понимать слова Господа об отречении? Каким образом каждый человек, независимо от своего семейного положения, должен отречься от всего ради Христа? Ведь бывает и так, что человек, пришедший в обитель и сделавшийся монахом, имеет привязанности к земному, и они вновь и вновь низвергают его долу, подобно тому, как птица запутывается в сети, если попадет в нее хотя бы одним когтем. И он не может взлететь к духовным небесам.

Чтобы понять это, нужно более глубоко вникнуть в смысл слов Спасителя: «Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (ст. 32–33). Есть некое особенное, таинственное исповедание, заключающееся в том, что мы непрестанно, где бы ни находились, наедине или среди людей, внутренне исповедуем Господа Иисуса Христа Сына Божия и просим Его о помиловании и о прощении наших грехов, понуждая себя непрестанно произносить слова Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». При помощи такого внутреннего исповедания нам, даже если мы обременены семейными узами, бывает гораздо легче отречься от неразумной и чрезмерной любви к своим родственникам и возлюбить их евангельской любовью – любовью чистой, желающей только спасения, а не земного благополучия, которое зачастую препятствует спасению души.

При помощи Иисусовой молитвы мы можем совершить истинное отречение и в миру, и в монастыре. Монашествующим эта молитва необходима, чтобы они не кичились тем, что внешне отличаются от мирян (потому что пред Богом по своему внутреннему состоянию они могут оказаться и хуже их), а мирянам – чтобы не унывали, думая, будто, находясь среди земной суеты, они не способны исполнить заповедь об отречении.

Случайно ли это или промыслительно, но то приспособление, какое изобрели святые отцы для моления Иисусовой молитвой, напоминает нам евангельское учение Господа Иисуса Христа. Спаситель сказал: «Кто не берет креста своего и не следует за Мною, тот не достоин Меня». И вот знамение этого – четки, по которым мы читаем Иисусову молитву, оканчиваются крестом. Есть и другие символы, заключенные в этом удивительном святоотеческом изобретении.

Господь сказал: «Всякий, кто оставит думы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или зимли, ради имени Моего» (ст. 29). Обратите внимание: не просто ради Меня, но и ради «имени Моего». Значит, необходимо это имя содержать в себе непрестанно. Делая так, внешне ты пребываешь с людьми, внутренне же – с Богом, внутренне ты оставил все земное.

«Получит во сто крат больше» (ст. 29). В четках мы видим именно сто узлов, изображающих это стократное воздаяние. Сказано далее: «и наследует жизнь вечную» (ст. 29). В четках и это удивительным образом отражено: они замкнуты и кругообразны. Окружность бесконечна, и, таким образом, кругообразность четок изображает вечную жизнь.

Помимо тех символов, которые связаны с сегодняшним евангельским чтением, есть и другие. Например, четки напоминают нам «бич от вервий» (см. Ин. 2, 15), который Господь Иисус Христос сплел для того, чтобы изгнать из храма торгующих. Так и мы при помощи Иисусовой молитвы изгоняем из храма своей души тех, кто ее оскверняет и вносит в нее пагубную суету, то есть страсти.

Мы видим на четках кисть. В ветхозаветные времена, по заповеди Моисея, верхняя одежда верующего человека оканчивалась кистями, или так называемыми вскрылиями, в напоминание об исполнении заповедей. Из евангельского повествования вы помните, что кровоточивая женщина исцелилась прикосновением к воскрылию ризы Спасителя. Кисть на четках и символизирует это воскрылие. Прикасаясь к ней, мы словно прикасаемся умом к Самому Господу и, наподобие кровоточивой жены, исцеляемся от унижающего нас течения страстей.

Вот сколько замечательных символов заключено в этом, казалось бы, простом приспособлении для молитвы Иисусовой, – чтобы мы, молясь, вспоминали о заповедях и понимали чрезвычайное значение молитвы Иисусовой в деле угождения Богу и освящения, в деле невидимого, тайного, нетщеславного исполнения заповеди об отречении от всего земного и от всех людей ради Бога. И потому пусть никто из нас не оправдывает свое нерадение тем, что он находится в миру среди обстоятельств, делающих это отречение совершенно невозможным. Духовно всякий должен и может его совершить. Монахам внешнее отречение не принесет пользы, если не будет внутреннего. А мирян пребывание в миру не освобождает от необходимости совершить внутреннее, обязательное для спасения души всякого христианина отречение ради Господа Иисуса Христа.

10 июня 2001 года