Любой постриг, будь то иноческий или монашеский, возбуждает ревность к богоугождению во всем братстве или сестричестве: особенно, конечно, в самих постригаемых, но также и в тех, кто присутствует при этом обряде, который по своему значению приравнивается к Таинству. Успенским постом Господь сподобил нас особой милости — в обители впервые был совершен постриг в великую схиму, которую называют также великим ангельским образом. Последование этого чина во всем похоже на последование малой схимы, так как в сущности является повторением уже данных обетов, но как повторение оно и обязывает к еще большей строгости их исполнения, а потому совершается с большей торжественностью.
Велика тайна монашества, этого поистине животворящего самоумерщвления. Кажется, сами слова молитв, читаемых при постриге, превышают всякое человеческое понимание. Что обещает приступающий ко всесовершенному и ангельскому житию? — «Распят и умерщвлен быти мирови совершеннейшим отречением». Настоятель читает во всеуслышание, а постригающийся — повторяет в сердце: не искать беспечалия и покоя, но уготовить себя к подвигам духовным, к воздержанию плоти, ко очищению души, к полной нищете, к плачу благому, ко всему скорбному и болезненному. Затем звучат слова о том, что только этими скорбями и можно стяжать истинную жизнь по Богу: «радостию убо радуйся и веселием веселися, яко днесь избра тя, и разлучи Господь Бог от мирскаго жития, и постави тя яко пред лицем Своим в предстоянии монашескаго чина, в воинстве ангеловиднаго жития». Недаром в чине пострига, когда происходит облачение в монашеские одежды, ряса называется «ризой правды и радования», а мантия — «одеждой нетления и чистоты». Ибо хотя эти одежды черного цвета и должны напоминать о плаче и смерти, но облачающийся в них дает обет послушания, которое дарует сокровище чистой совести и вводит в нетленную жизнь.
Новопостриженная сестра проводит несколько дней и ночей в храме, занимаясь молитвой и чтением, ежедневно причащаясь Животворящих Христовых Таин.